Его сиятельство Каспар Фрай - Страница 3

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

– Я так думаю, ваша светлость, мы его стрелками нашими перешибем. Все ж гизгальдцы стреляют отменно, это все знают. Полвойска из арбалетов положим, остальных гвардейцы на пики возьмут - всего и делов-то.

– Вот! Вот и ты поверил в наши силы, де Кримон! - обрадовался герцог.

– Да я всегда верил, ваша светлость, - начал врать де Кримон. - Просто я старался разум ваш, молодой да горячий, почаще охолаживать.

– Эх, если бы еще и резервисты ко мне с охотой шли… - покачал головой герцог, поглощенный своими неурядицами.

Вся система обороны герцогства, которую десятилетиями строил герцог Фердинанд и на которую он опирался в спорах с Рембургами, при новом Ангулемском - герцоге Бриане работать отказывалась. Если ранее послужить в армии герцога Фердинанда считалось за честь и в резервисты записывали только людей достойных, теперь от герцогских вестовых резервисты разбегались и прятались на огородах, пока те стучались в двери. Люди будто чувствовали слабость герцога-чужеземца и не хотели рисковать за него собственной жизнью.

Рейтары с ходу стали на постой, им стали выносить свежую солому, и они умело расстилали ее вдоль главной стены замка. Тут хватило бы места и на десять тысяч. Три тысячи гвардейцев да пять сотен гизгальдских арбалетчиков размещались в крытых казармах.

Остальные солдаты герцога уже были переведены из другого герцогского замка - Ланспас, поближе к границе с владениями формального сюзерена герцогства Ангулемского, а наделе - главного противника на протяжении не одного столетия. Рембурги помнили о том времени, когда герцогство было одной из лояльных провинций королевства, а Ангулемские - о своем праве на престол.

– Как ты думаешь, де Кримон, почему мне не помогла Золотая Латка?

Герцог стоял у окна и перебирал на подоконнике старые монеты, что нашел в одном из тайников своего предшественника.

– Ты можешь сесть, я же понимаю, что тебе тяжело стоять.

– Спасибо, ваша светлость.

Старый граф осторожно опустился на краешек кресла. Его болезнь приносила куда меньше страданий, чем он показывал. Де Кримону хотелось выглядеть немощнее, чтобы герцог, сострадая, оказывал ему больше доверия. А доверие это де Кримон надеялся использовать для получения в управление всего герцогства или его части, когда все перейдет под власть короля.

В том, что Филипп Бесстрашный одержит победу в предстоящей войне, де Кримон не сомневался и только ждал подходящего случая, чтобы предать герцога.

– Еще не ясно, помогла вам Золотая Латка или нет. Нельзя исключать, что на самом деле вам грозили куда большие неприятности, чем теперь, ваша светлость.

– Куда уж больше, граф!

– Вы могли погибнуть, тяжело заболеть… Но ничего этого не случилось, вы все так же стройны, крепко держите меч в одной руке и герцогскую державу - в другой. Полагаю, что Золотая Латка все же сыграла свою успокаивающую роль. Я просто уверен в этом.

– Но еще только неделю назад вы уверяли меня, граф, что Золотая Латка не подействовала, а Каспар Фрай плут и его надобно повесить!

– Я ошибался, ваша светлость, и сейчас, оценив все трезво, думаю, что Фрай не виноват. То есть он, конечно, плут, и жена его… - Договорить де Кримон не успел, острая боль пронзила правую ногу, и он охнул, опершись на костыль, а затем торопливо добавил: -…Хотя жена его показалась мне женщиной достойной, да. Такая вот бывает разница между супругами…

– С такими советниками, как вы, граф, у меня скоро голова пойдет кругом. Еще этот Рейланд где-то запропастился… Кстати, это вы посоветовали мне назначить его бювардом!

– У вас нет никого лучше, ваша светлость, а я уже немолод.

Герцог в сердцах шнырнул монеты об пол, и они запрыгали по паркету, закатываясь под шкафы и бюро. Де Кримон поднялся, в гневе герцог отменял все свои милости и поощрения. С тех пор как он узнал о намерениях Филиппа Рембурга отвоевать герцогство, вспышки гнева случались у него все чаще.

– Эй, есть кто за дверью?! - позвал герцог.

Дверь отворилась, и в кабинет шагнул сухопарый гизгальдец в сером мундире и башмаках с пряжками.

– Это я, ваша светлость, ваш камердинер Базеле, - произнес он, низко кланяясь.

– Почему нельзя сказать просто - «это я»? Зачем эта тягомотина?! - закричал герцог, не сдерживаясь.

Базеле тотчас исправился и произнес не меняя интонации:

– Это я, ваша светлость, - и снова поклонился.

Герцог помолчал, унимая гнев. Ему и самому не нравилось, что он так легко выходит из себя, но положение было ужасным. Страх преследовал его, забирался в туфли и, поднимаясь по ногам, морозил спину. Предстояла война с сильным противником, а у герцога не было ни малейшего опыта боевых действий. Рейланд хотя бы служил офицером у покойного герцога Фердинанда и участвовал в нескольких стычках гвардейцев с пришедшими из-за моря пиратами. Но мог ли он командовать тридцатью тысячами войска, которое намеревался собрать герцог?

– Базеле, скажи, чтобы позвали сотника этих рейтар, я хочу с ним поговорить.

– Слушаюсь, ваша светлость, - ответил тот, церемонно кланяясь. Медленно вышел и притворил за собой дверь.

– Ничто! Никакая угроза не заставит его двигаться быстрее! - воскликнул герцог и ударил кулаком по бюро.

Звякнула крышка чернильницы, четвертинка бумаги слетела на пол и повернулась той стороной, где герцог расписывал перо. Он просто чертил какие-то загогулины, добиваясь ровного росчерка, но теперь эти пробы сложились в какие-то буквы.

– Что это тут?

Герцог присел на корточки, ножны кинжала стукнули об пол.

– Это ведь арамейский, так? Вы говорили, что немного знали его, граф, прочтите…